Беззвучный крик - Страница 41


К оглавлению

41

В мгновение ока ситуация радикально изменилась.

Карл и Майрон снова владели всем оружием и были хозяевами положения, в то время как тот, кто надеялся их схватить, согнувшись в три погибели, молил о пощаде.

— Вот так так! — произнес Карл, подняв с пола брошенную шоколадку и разорвав обертку. — Теперь я чувствую себя гораздо лучше. А ты, Майрон?

— Я тоже, Карл.

Карл откусил кусочек шоколада.

— Открой ей нос, Майрон, а то задушишь. Но рот не открывай.

— Пожалуйста, не делайте ей больно! — прохрипел хозяин бензоколонки.

— Мне это даже и в голову не приходило, — приняв обиженный вид, сказал Карл. — А тебе, Майрон?

— Нет, Карл.

— Вот видите? — издевательским тоном произнес Карл. — Мы не хотим никому причинять зла. И не причиняем. — С этими словами он ударил прикладом по лицу мужчины, сломав ему нос и выбив передние зубы.

Тот со стоном упал на четвереньки, моля Бога о помощи.

— Все эти твои мольбы и стоны ни к чему, — сказал ему Карл. — Только ты сам можешь себе помочь. Все, что нужно сделать, — это открыть вон тот кассовый аппарат. Тогда мы оставим тебя в покое. Разве это не справедливо?

— Ладно, ладно. Только не трогайте нас.

Усилием воли мужчина поднялся на ноги и, шатаясь, побрел к прилавку. Руки бедняги так тряслись, что он никак не мог включить кассовый аппарат, но в конце концов это ему все-таки удалось. Он набрал код, и касса открылась.

— Вот видишь, как это легко? — Карл одобрительно похлопал его по плечу и тут же ударил в пах заточкой, которую изготовил в тюрьме. Он нанес три мощных удара. Когда Карл в последний раз вытащил из его тела самодельный нож, мужчина умирал, лежа на полу.

— Ни одного выстрела! — улыбаясь, сказал Карл. — Кажется, мне вновь повезло.

Захныкавшая от ужаса девочка привлекла его внимание. До сих пор он ее почти не замечал — у него были другие заботы. Но теперь, набив карманы деньгами, он мог себе позволить на нее посмотреть.

На ней были шорты и полосатая спортивная майка — наверное, цветов какой-то команды. Длинные носки, спортивные туфли. На вид ей лет четырнадцать. Уже не ребенок и еще не женщина. Впрочем, в достаточной степени женщина. Карл почувствовал прилив желания. Вот только время…

— Послушай, Майрон. Я ненадолго посажу тебя за руль. Как, справишься?

— Это будет здорово, Карл! А можно мне еще взять «Пэйдэйз»?

— Сколько хочешь. Я их тебе дарю. А сейчас отведи ее в машину и посади на заднее сиденье. И чтобы тихо!

Слава Богу, Майрон сделал все в точности так, как ему велели. Конечно, чтобы девочка не шумела, он перекрыл ей кислород, так что когда Карл сел в машину, она была без сознания. Но Карл все-таки заклеил ей рот принесенной со склада клейкой лентой — просто так, ради предосторожности.

К тому времени, как Майрон проехал указатель, говоривший о том, что город кончился, на заднем сиденье Карл уже развлекался вовсю.

Глава 19

— Говорят, что это дело рук Карла Херболда и того парня, который с ним сбежал.

— Ничего подобного не говорят. Они подозреваемые.

— Суть одно и то же.

— В какой стране ты живешь? Это же Америка. У нас есть Конституция, которая предоставляет нам права. Пока вина не доказана, ты считаешься невиновным, помнишь? Доброе утро, Эззи!

Завсегдатаи расположенного на городской площади кафе под названием «Трудолюбивая пчела», как обычно, обсуждали главную новость дня. О чем бы ни говорилось в программе новостей, они обсасывали эту историю со всех сторон, и так и эдак — шла ли речь об общих принципах, абстрактных рассуждениях или конкретных деталях.

Сегодня спор зашел о деталях.

Группа стариков собиралась по утрам в этом кафе уже много Лет. С течением времени менялись их имена и лица, менялись темы дискуссии. Америка вела войны, выигрывала их или проигрывала. Государственные мужи и знаменитости появлялись на горизонте и исчезали. Но каждое утро, соблюдая традицию, блюэрские старейшины отправлялись на сборище в «Трудолюбивую пчелу». Казалось даже, что по достижении определенного возраста присутствие там становилось обязательным. Как только один покидал бренный мир, другой тут же занимал освободившееся место. Видимо, поддержание этой традиции было необходимо для сохранения общественного спокойствия городка.

По большей части пенсионеры-завсегдатаи располагали бездной свободного времени, так что и в обед они зачастую сидели в «Пчеле», переключаясь с кофе на холодный чай и ожесточенно отстаивая свою точку зрения.

Эззи всегда считал этих стариков довольно жалкими.

Высказывая свое некомпетентное мнение о событиях, которые их не касались, людям, которые знали не больше их, они пытались доказать самим себе, что все еще являются важной частью того общества, которое вынуждено было их содержать и кормить.

Теперь, оказавшись среди них, он увидел, что большинство из завсегдатаев моложе его самого.

— Что сегодня тебя привело сюда? — спросил кто-то.

— Пожалуйста, кофе, Люси, — прежде чем ответить на вопрос, сказал Эззи и добавил:

— Заболела сестра Коры в Абилене, и она на некоторое время поехала к ней.

Даже больше, чем стариков, болтающих всякий вздор в кофейне, он ненавидел лжецов. К группе, собирающейся в «Трудолюбивой пчеле», он присоединяться не намеревался, а вот лжецом уже стал.

Он обманул даже самого себя. В первую очередь самого себя.

Можно говорить что угодно, но факт остается фактом — после пятидесяти лет брака Кора оставила его. Собрала свои вещи в чемодан, положила в машину рядом с несколькими рисунками их детей и внучек и уехала. Бросила его.

41